Кого же возьмут в Будущее ?

Что такое информация в условно гутенберговскую эру, в эпоху буквы? Это информация, которая устроена некими дискретными блоками.Этими блоками могут быть книга, фильм — любое смысловое единство…
_

..Что мы имеем сейчас? Мы имеем сейчас, уже сейчас, эпоху не буквы, а условной цифры, эпоху, когда единицей информации является не текст, не книга, не смысловое единство, а поток. Это не значит, что люди перестали читать книги или смотреть фильмы; это значит, что базовый способ потребления информации стал таким…

…общество уже сейчас считывает информацию ровно тем образом, каким она устроена в этом самом RSS-потоке.

…на наших глазах буквально самой важной единицей информации — политической, художественной, какой угодно — самой активной единицей информации становится ютьюбовский ролик. …Есть еще такая интересная штука, как непрерывный внутренний диалог с RSS-потоком…

…Если тебя можно найти через Google и ты вылезаешь хоть в сколько-то минимально публичное пространство, ты сразу уже у всех на виду и все ходы записаны. ..недавно рассказывали про одного известного бизнесмена и сенатора Совета Федерации, у которого сидит целый штат людей, которые с утра до ночи ищут в интернете упоминания его персоны, связанные со словом «рейдер». Как только эти упоминания находятся, они вычищаются любыми способами. Таким образом тот человек  создал для себя за определенную мзду непроницаемую зону…

Весь текст читать ТУТ

Что такое информация в условно гутенберговскую эру, в эпоху буквы? Это информация, которая устроена некими дискретными блоками. Этими блоками могут быть книга, фильм — любое смысловое единство.

..был такой философ Эдмунд Гуссерль, который считал базовым свойством человеческого сознания интенциональность, то есть направленность на некоторые предметы. Сознание в этом понимании — это такой луч прожектора, который выхватывает то одну станцию, то другую, то один объект, то другой, мощнейшим образом ее освещает, проникает внутрь, счищает с нее разнообразные смысловые слои, схватывает, полностью апроприирует, то есть присваивает себе и едет куда-то дальше — перемещает этот лучик на другой объект. Вот это нормальное философское представление о сознании традиционной гутенберговской эры. И совершенно нетипичное, как мне кажется, представление о сознании в том самом непонятном будущем, в которое мы сейчас медленно передвигаемся.

Что мы имеем сейчас? Мы имеем сейчас, уже сейчас, эпоху не буквы, а условной цифры, эпоху, когда единицей информации является не текст, не книга, не смысловое единство, а поток.

Это не значит, что люди перестали читать книги или смотреть фильмы; это значит, что базовый способ потребления информации стал таким.

На самом деле все это напоминает такой буддистско-пелевинский взгляд на сознание как пустотность, сквозь которую протекают разнообразные потоки энергии и информации… поток сейчас гораздо важнее и существеннее, чем объект….именно так мы и будем считывать мир, хотим мы этого или нет, в каком-то ближайшем будущем.

…общество уже сейчас считывает информацию ровно тем образом, каким она устроена в этом самом RSS-потоке. Сегодня были теракты, мы читаем про теракты, мы пишем друг другу про теракты, мы узнаем в этот момент много всего нового. А дальше упал самолет, а дальше извергся вулкан. А дальше еще что-то произошло. И эта кинолента пролетает перед гражданским обществом, не останавливаясь ни на секунду и постоянно замещая предыдущие впечатления новыми. Впечатления, сколь бы они ни были сильными, существенными, трагическими и т.д., становятся все сиюминутнее и мимолетнее. Их очень сложно внутренне переработать и удержать в памяти.

…на наших глазах буквально самой важной единицей информации — политической, художественной, какой угодно — самой активной единицей информации становится ютьюбовский ролик. Двухминутная короткая штучка, которая во всех смыслах этого слова работает, которая моментально собирает массовые аудитории, которая становится действенным инструментом политического действия (извините за тавтологию), которая приобретает все качества вируса, то есть очень легко передается от одного носителя к другому. И в этом качестве ни статья, ни журнал, ни книга, ни фильм, ни одна из традиционных форм представления информации по действенности и работоспособности уже не способна сравниться с элементарным двухминутным роликом. Если ты хочешь чего-то добиться, то выложи видеообращение на ютьюб — сейчас об этом знают даже милиционеры в отдаленных поселках нашей родины.

Есть еще такая интересная штука, как непрерывный внутренний диалог с RSS-потоком. Я думаю, что многие из людей, которые проводят время в социальных сетях, замечали, что, даже когда ты закрываешь компьютер и ложишься спать, ты все равно продолжаешь доругиваться.

Еще одна отделяющая нас от гутенберговской эпохи штука — это невозможность охватить и усвоить любую длинную историю целиком. Я думаю, что наше поколение на себе это еще не так чувствует, но следующее ощутит это по полной программе. Человеку становится все сложнее почувствовать себя частью  континуума, любой длинной истории, будь то история страны, история корпорации или своя личная биография, в которой есть какая-то непрерывность и какие-то постоянные точки, постоянные ценности, за которые ты все время держишься.

Недавно один мой приятель прислал мне ролик с книжкой «Алиса в Стране чудес» для iPad. Он был в диком восторге: дескать, дети снова начнут читать. Все это выглядит как книжка с картинками, на которые можно нажимать. Они начинают прыгать, трястись, что-то куда-то скачет; если ты переворачиваешь книжку, все эти картинки ссыпаются у тебя вниз. А если нажимаешь на какую-то шутиху, она взрывается, и открывается следующий набор игрушек. Довольно здоровская вещь, но, имея такую вещь в руках, по-моему, читать-то как раз и невозможно. Не читать в значении водить пальцами по строчкам, а читать в значении счищать смыслы, понимать магию кэрролловского текста, ощущать всю странность и абсурдность, уходить в другой мир. Потому что вместо другого мира у тебя разноцветные фигнюшки, которые летают по экрану. Я не хочу придавать своим словам оценочный смысл; это не плохо и не хорошо, это вот так. Смешно возлагать надежды на чудесное приспособление, которое сейчас снова заставит нас читать или подписываться на журналы.

во всем этом просто надо отдавать себе отчет. Особенно в тех более или менее творческих или медийных профессиях, которыми мы с вами занимаемся.

Дело не в том, как ты себя ведешь в интернете, а в том, что, как бы ты себя ни вел, этот интернет ведет себя по отношению к тебе совершенно непредсказуемым образом. Ты никогда не сможешь это контролировать. Если тебя можно найти через Google и ты вылезаешь хоть в сколько-то минимально публичное пространство, ты сразу уже у всех на виду и все ходы записаны. Может, это даже станет не просто человеческой потребностью, но даже отдельным бизнесом — нахождение таких непроницаемых зон. Мне недавно рассказывали про одного известного бизнесмена и сенатора Совета Федерации, у которого сидит целый штат людей, которые с утра до ночи ищут в интернете упоминания его персоны, связанные со словом «рейдер». Как только эти упоминания находятся, они вычищаются любыми способами. Таким образом тот человек  создал для себя за определенную мзду непроницаемую зону. Никто не может узнать, что он в прошлом занимался рейдерскими захватами. И я подозреваю, что рынок услуг по сокрытию себя от коллективного разума будет страшно усложняться, и развиваться, и процветать.

Мне кажется, что те бизнес-тренинги или психологические тренинги, которые были популярны в последние годы, неизбежно переориентируются на попытки научения людей возможности останавливать эти потоки. Потому что такой непрерывный внутренний диалог, как ни крути, штука крайне деструктивная. Даже если тебе очень помогает в работе то, что у тебя постоянно включены фейсбук или электронная почта, жить это, если честно, немножко мешает. Поэтому некоторым преимуществом, некоторой форой в мире будущего будут пользоваться люди, которые умеют останавливать этот поток. Не просто выключать компьютер или почту, а обращаться с этим как с точечными инструментами, не погружаясь в них целиком. И тут тоже возникает безбрежное море разнообразных психотехник, или медитаций…

Тут речь даже не о том, что Стив Джобс умеет выпускать красивые штуки, к которым ты эмоционально привязываешься. О нет, о нет и нет. Речь идет о том, что у этих вещей вдруг возникает момент рождения и момент смерти. Они очень недолговечны. Если в 70-е годы семья покупала телевизор, она покупала телевизор на века. Проблема, что смотреть, была решена на поколения вперед — ты ставишь ящик и дальше с ним живешь, пока из него шестеренки не посыплются. Сейчас, если ты покупаешь что угодно — телевизор, телефон, компьютер, — ты  заранее понимаешь, что это ненадолго. Что довольно близкий тебе предмет, с которым ты находишься в эмоциональном контакте, помрет на твоих глазах.

Если попытаться резюмировать все вышесказанное, мне кажется, что человеческое в нас совершенно неожиданным и парадоксальным образом все равно найдет себе дорогу.

_

Юрий Сапрыкин, редакционный директор “Афиши”

Авторская версия статьи ЗДЕСЬ